Выбитых мест не бывает! Горшочек Сибири.

Продолжаем кладовую рубрику. На этот раз перенесемся в сибирь, где пользователь с ником Мурза с форума ревью и его друзья нашли на выбитом-перевыбитом месте горшок с сибирскою монетою. Поздравить автора можно здесь. Ниже —  рассказ от первого лица. 

Собственно говоря, тут и рассказывать, особо нечего. Всё банально, донельзя.
Да и товарищ мой, лепший, просил до конца сезона молчать, как рыба об лёд. Мало ли, вдруг, люди добрые место наше прознают, налетят, тогда, как мухи на мёд, зашевелятся нешуточно. А нам оно надо? Да и бугры эти , ко всему прочему, ещё не раз раскопать придётся. Вот я и молчал, покуда хватало сил.

Приехали мы, аккурат под конец сезона в одно местечко.
Скажем так — Энский улус. А он, как оказалось, распахан, по самые не балуй. Места живого на нём не оставили. Тракторами снесли всё, сдвинули, на край поля, да бугров кругом насобачили.
Ну а главное, чего мы действительно совсем уж не ожидали, свершилось — поляна то, оказывается, выкопана уже.
Всё в свежих, не закопанных ямах. А ямы, надо признать, совсем не детские.
Представьте себе, посреди поля, почти по колено, выкопана дыра в земле, а рядом, ржавое железо от печки лежит.
И такой великолепный пейзаж по всему полю.
Знатно покопал кто то, здесь, до нас, весело помарадёрил. Одним словом, хуанхе полное.
И вообще, ощущения такое, как будто бы здесь, недавно, прошло стадо свиней с железными рылами.
Визжали , наверно, как поросята, от каждой вновь выкопанной монеты. Бранились, по чём зря и крыли всех матом,вытаскивая с эдаких — то, глубин, обыкновенное железо. Небось, все нервы свои потратили и от того, закопать ямы, напрочь, забыли.

Ну, ладно, вышли мы без особого ажиотажа, из машины, приборы собрали и разошлись по поляне — проверить закрайки поля.
Прошлись.
Тишина полная — везде лунок и ям накопано, мама не горюй. Я уже к машине маршрут наметил, дескать, с меня достаточно, а Иван на бугры, тракторами налепленные, гляжу нацелился.
Слышу, зовёт. Подхожу – в руках деньга Елизаветы Петровны.
Спрашиваю, где нашёл, здесь говорит, на буграх. Тут, утверждает Иван, совсем не копано! Включаю прибор, ловлю сигнал, точно — деньга Елизаветы. А рядом, ещё одна и ещё…
Копаем так, штук по несколько, выкопали уже, Иван вдруг ловит крупный сигнал.
Начинать копать его, и натыкается на горловину чугунного горшка:-Вот оно, чувствую, клад, Саня!
-Что же, блажен, кто верует, сам знаешь, накопались уже горшков таких, — отвечаю ему,- Все пустые, как под копирку. Ничего путного никогда не было.
— А вдруг, действительно, клад?
— Ну – ну, — отвечаю я, — Гипотетически рассуждая, клад можно найти везде.
-Так, так, — Иван глядит на меня с весёлым любопытством, — Значит, советуешь, не копать?
— Делай, как знаешь, — я пожимаю плечами , — Наверняка пустой..
Стою так, облокотившись на лопату, наблюдаю за Иваном, как он яму копает и, про себя, мысленно рассуждаю. Вот, дескать, сколько помню себя, копаешь такой чугунок, надрываешься, по полной программе и мыслью одной лишь греешься, авось окажется горшок не пустой. Вот, думаешь, наконец- то, манящий до головокружения заветный сигнал. Сейчас, выкопаю эту чугунную кастрюлю и сказочно разбогатею. А как иначе? Должно, быть, набит он под самую горловину отборной монетой.
Достанешь его, горшок этот, будь он трижды не ладен, землю вытряхнешь из него, а он пуст, как барабан. И на что ты Шурик, опять надеялся? Горшков, что ли, чугунных, не копал прежде, не видывал. Сто штук уже выкопал, а всё как ребёнок, на чудо надеешься.

Слышу, Иван, ко мне обращается. Помоги, дескать, лопата твоя покрепче будет, а здесь кирпичи, видите – ли, мешать ему начинают.
Пришлось помочь, нехотя и без особого фанатизма.
Знаю, наверняка, результат будет обычный. Пустой, как не крути, горшок окажется. Копаю так, без особого рвения, помогаю Ивану.
А он, напротив, вижу, старается изо всех сил. В глазах азарт нешуточный и увлечённость полнейшая.
Лопатой своей наяривает, в два раз чаще меня, землю копает так, что пот со лба уже капает.
Преодолеваем мы так, очередные обломки битого кирпича, я расшатываю рукой, саму, чугуняку, и она, наконец , вынимается.
— Тяжёлая, падла, — Иван принимает чугунную крынку из моих рук и начинает вытряхивать из неё плотно спрессованную землю.
Расковыряет немного, перевернёт и землю вытряхнет. Перевернул он так, в очередной раз, а они, монеты, хлынули, разом! Слипшиеся, меж собой, комками и россыпью.
Натурально посыпались, с приятным, давно уже забытом звоном. Как будто бы, Иван, только что, Джек Пот необычайный сорвал.
Что тут ещё добавить, от радости, едва ли в штаны не наложили.
Обнимались, помню, как братья родные. Руки друг другу, подолгу трясли, поздравляли. Сказали, приличествующие такому случаю слова.
Ванька, даже, что было мочи, крикнул на всю поляну, дескать, мы — лучшие. Одним словом, кто находил, подобные кубышки, без труда поймёт о чём идёт речь.
Ощущения, сравнимые, быть может, со щенячьей радостью. Прыгаешь от привалившего, нежданного счастья и глазам своим поверить не можешь.
Празднуешь, как малолетний ребёнок, которому перепала, вдруг,большущая шоколадка. Кажется, едва ли в ладоши уже не хлопаешь, от переполняющих тебя чувств.
Хочется поделиться со всеми своей удачей и, может быть, даже похвастаться.
А тут Иван, со своей навязчивой мнительностью: — Только давай, Санёк, сразу договоримся.Молчим пока и никому не говорим.Не стоит людям воображение будоражить. А то я знаю тебя, графомана. Не успели еще, до дома доехать, а все уже знают. Обещаешь?

Всего в кубышке оказалось 116 монет. Основная масса — Сибирь, крупняк и пятаки К.М. Самые крайние — двушки Павла 1. Приблизительно этими же годами датируется кубышка — Времён Павла 1. Их, Павловских двушек, было не более десяти штук.
Большая часть монет была продана, сразу же, по приезду в город и потому, не успела на фото сессию. Которая собственно, в силу известных обстоятельств не планировалась вообще. Гуртовые монеты отсутствовали напрочь.